История любви леди Элизабет - Страница 32

– Обними меня за шею, – нежно прошептал он.

Длинные пальцы замкнулись у него на затылке, и он приблизил губы к ее губам так близко, что их дыхание смешалось. Наконец, поняв, Элизабет сильнее прижала его голову. И несмотря на то, что она была готова к этому, снова чувствовать раскрытые губы Яна было неистовым, неописуемым наслаждением. Сейчас уже Элизабет дотронулась языком до его губ, и, когда он резко вздрогнул, инстинкт подсказал ей, что она делала то, что нужно.

То же понял и он и оторвался от ее губ.

– Не делай этого, Элизабет, – предупредил Ян.

В ответ она еще крепче прижала его голову и в то же время повернулась у него в руках. Губы Яна крепко прижались к ее губам, но вместо сопротивления тело Элизабет выгнулось навстречу ему, и она втянула его язык. Она чувствовала, как прижатое к ее груди билось его сердце и как он целовал ее с необузданной страстью. Его язык переплетался с ее, погружаясь и отступая в каком-то дико возбуждающем запретном ритме, от которого кровь стучала в висках Элизабет. Рука Яна скользнула вверх к груди девушки, властно охватывая ее, и девушка, потрясенная, вскочила, протестуя.

– Не надо, – прошептал он. – Господи, не надо, не сейчас…

Застыв, изумленная грубой настойчивостью его голоса, Элизабет посмотрела ему в лицо. Когда он поднял голову, его глаза беспокойно скользили по лифу ее платья. Несмотря на произнесенные слова, рука Яна застыла в неподвижности, и в своем опьянении Элизабет все же поняла, что он выполняет свое обещание остановиться, как только она его попросит. Не в состоянии запретить или разрешить, она посмотрела на застывшие сильные пальцы, темные на белизне ее блузки, затем взглянула ему в глаза. В их глубине билось пламя, и с беззвучным стоном Элизабет обхватила его шею и прижалась к нему.

Это все, что было нужно Яну. Пальцы гладили ее грудь, не отрывая от нее взгляда, следя, как на ее прекрасном лице сначала отразился страх, затем наслаждение. До сих пор груди, в представлении Элизабет, были, как и ноги, – и те и другие имели свое назначение: ноги служили для ходьбы, а груди должны быть приподняты и заполнять лиф платья. Она не предполагала, что они могут давать такие ощущения, что их можно целовать до бесчувствия. Элизабет лежала, не двигаясь, когда его пальцы расстегнули ее блузку, опустили сорочку, обнажив груди горячему взгляду. Инстинктивно она хотела закрыться, но он быстро опустил голову, отвлекая внимание надежным средством, – покрывая поцелуями ее руки, затем втянул в рот кончик ее пальца, с силой всасывая его. Элизабет, потрясенная, замерла и выдернула руку, но губы Яна отыскали ее грудь и сделали то же самое с соском. Острое наслаждение обожгло девушку, и она застонала, пальцы скользнули в мягкие темные волосы на его затылке, сердце отчаянно стучало, предупреждая, что пора остановиться.

Ян прижался к другой груди, губами плотно обхватив тугой сосок, тело Элизабет выгнулось, а руки крепче обняли его шею. Неожиданно он поднялся, взглядом лаская ее припухшие груди, затем проглотил комок в горле и долго мучительно набирал в грудь воздух.

– Элизабет, нам надо остановиться.

Смятенные чувства девушки начали возвращаться к реальности, сначала медленно, а затем с болезненной тяжестью. Страсть уступила место страху, потом мучительному стыду, когда она осознала, что лежит в объятиях мужчины, ее тело открыто и доступно его взгляду и прикосновению. Закрыв глаза, Элизабет поборола выступающие слезы и оттолкнула руку Яна, выпрямляясь.

– Дайте мне встать, – прошептала она прерывающимся, задыхающимся от самоотвращения голосом.

По ее коже пробежали мурашки, когда Ян начал застегивать ее блузку, но для этого ему пришлось выпустить девушку из своих объятий, и как только он сделал это, она, пошатываясь, встала на ноги.

Повернувшись к нему спиной, Элизабет дрожащими руками застегнула блузку и схватила с вешалки у камина жакет. Ян двигался так тихо, что она не знала, где он, пока тот не положил руки на ее сжавшиеся плечи.

– Не бойся того, что произошло между нами. Я смогу позаботиться о тебе…

Все смятение и боль, которые испытывала Элизабет, вылились в бурную со слезами ярость, относившуюся к ней самой, но которую она обрушила на него. Вырвавшись из его рук, она резко повернулась.

– Позаботиться обо мне? – воскликнула Элизабет. – Позаботиться как? Лачуга в Шотландии, где я буду сидеть, пока вы будете разыгрывать английского джентльмена так, чтобы могли проигрывать все…

– Если дела пойдут, как я ожидаю, – перебил Ян, с трудом сохраняя спокойствие, – я стану одним из самых богатых людей Англии в течение года, от силы – двух. Если же нет, ты будешь все равно хорошо обеспечена.

Элизабет схватила шляпу и попятилась, опасаясь отчасти его, отчасти собственной слабости.

– Это безумие. Чистое безумие, – повернувшись, она направилась к двери.

– Я знаю, – сказал он с нежностью. Элизабет взялась за ручку двери и рывком открыла ее. Позади раздался его голос, заставляя остановиться. – Если ты передумаешь, после того как мы уедем утром, ты найдешь меня в городском доме Хэммондов на Аппер-Брук-стрит до среды. После я намерен уехать в Индию. И не вернусь до зимы.

– Я… я, надеюсь, ваше путешествие не будет опасным, – вымолвила она, слишком взволнованная, чтобы удивиться острой боли утраты, которую почувствовала, поняв, что он уезжает.

– Если ты передумаешь вовремя, – поддразнил Ян, – я возьму тебя с собой.

Элизабет бежала в полнейшем ужасе от той мягкой уверенности, которую услышала в его ласковом голосе. Когда она неслась галопом через густой туман и мокрые ветви, то больше не была разумной, уверенной в себе молодой леди, а была перепуганной, растерянной девочкой с целой горой обязанностей и воспитанием, убеждавшими ее, что дикое влечение, которое чувствовала к Яну Торнтону, было грязным и непростительным.