История любви леди Элизабет - Страница 34

В дверях оранжереи Элизабет заколебалась.

– Валери? – тихо позвала она, оглядываясь по сторонам.

Лунный свет лился через стеклянные панели крыши, и когда никто не откликнулся, Элизабет вошла внутрь и осмотрелась. Цветущие растения в горшках стояли повсюду – аккуратными рядами на столах и скамейках. Более нежные виды украшали полки ниже столов, укрытые от прямых лучей солнца, которые проходили через стеклянный потолок в дневное время. Стараясь успокоиться, Элизабет шла по проходам, рассматривая цветы.

Оранжерея была больше, чем в Хейвенхерсте, заметила она, и часть ее, очевидно, использовалась как своеобразный солярий, так как здесь были деревья, растущие в кадках, и около них витиевато украшенные каменные скамьи с яркими подушками на них.

Элизабет шла по проходу, не замечая темной тени, появившейся в дверях и бесшумно двигавшейся за ней. Заложив руки за спину, она наклонилась, чтобы понюхать гардению.

– Элизабет, – холодно произнес Ян.

Она резко обернулась, сердце громко застучало у нее в груди, рука прижалась к горлу, колени мелко задрожали.

– Что случилось? – спросил он.

– Вы… вы испугали меня, – сказала она. Когда Ян подошел, выражение его лица было странно безразличным. – Я не ожидала, что вы сюда придете, – волнуясь, добавила Элизабет.

– В самом деле? – усмехнулся он. – Кого же ты ожидала после этой записки – принца Уэльского?

Записка! Поразительно, но ее первой мыслью, когда она поняла, что записка от него, а не от Валери, было то, что для образованного человека его орфография граничила с безграмотностью. Вторая мысль заключалась в том, что Ян за что-то на нее сердит. Он не заставил ее долго сомневаться в причине.

– Может быть, ты мне скажешь, как за весь день, проведенный вместе, ты не удосужилась упомянуть, что ты – леди Элизабет?

Элизабет подумала немного испуганно, что бы он чувствовал, если б знал, что она – графиня Хейвенхерст, а не просто старшая дочь какого-нибудь незначительного дворянина или рыцаря.

– Ну, говори, любимая. Я слушаю.

Элизабет отступила на шаг.

– Раз ты не хочешь говорить, – язвительно сказал он, пытаясь взять ее за плечи, – это все, что ты хотела от меня?

– Нет! – торопливо сказала она, отступая от него. – Я уж лучше поговорю.

Он приблизился к ней, и Элизабет отступила еще на шаг, воскликнув:

– Я хочу сказать, есть так много интересных тем для разговора, не правда ли?

– Разве? – спросил Ян, снова двигаясь вперед.

– Да, – взволнованно сказала Элизабет, на этот раз отступая на два шага. Ухватившись за первую пришедшую в голову тему, она указала на стол, рядом с ней, заставленный гиацинтами, и воскликнула: – Разве не прелесть эти гиацинты?

– Прелесть, – согласился он, не взглянув на них, и потянулся к ее плечам, явно намереваясь привлечь девушку к себе.

Элизабет отскочила так быстро, что его пальцы всего лишь скользнули по легкой ткани ее платья.

– Гиацинты, – болтала она с отчаянной настойчивостью, когда он начал преследовать ее шаг за шагом мимо столов с горшками лилий, – часть семейства Гиацинтус, хотя культивированная разновидность, которую мы имеем здесь, принадлежит к…

– Элизабет, – мягко перебил он, – меня не интересуют цветы.

Он снова потянулся к ней, и Элизабет в безумной попытке избежать его рук, схватила горшок с гиацинтом и сунула в его протянутые руки.

– Существует миф о происхождении гиацинтов, который, может быть, заинтересует вас больше, чем сам цветок, – с горячностью продолжала она, и неописуемое выражение изумления, веселья и интереса неожиданно промелькнуло на его лице. – Видите ли, гиацинт действительно назван по имени красивого спартанского юноши – Гиацинтуса, – которого любили Аполлон и Зефир, бог западного ветра. Однажды Зефир обучал Гиацинтуса метать диск и нечаянно убил его. Говорят, кровь Гиацинтуса превратилась в цветок, и на каждом лепестке написано греческое восклицание, выражающее печаль.

Ее голос слегка задрожал, когда он многозначительно поставил горшок с гиацинтом на стол.

– В… в действительности цветок, который вырос, должен бы быть ирисом или дельфиниумом, но вот так он получил свое название.

– Очаровательно. – Его непостижимые глаза не отрывались от ее глаз.

Элизабет знала, что он имеет в виду ее, а не историю гиацинта, и хотя она приказала себе отодвинуться от него, ноги отказывались сдвинуться с места.

– Совершенно очаровательно, – снова прошептал Ян, и Элизабет смотрела, как медленным движением его руки протянулись к ней и нежно легли на ее плечи, слегка поглаживая их.

– Вчера вечером ты была готова выдержать битву с целой толпой мужчин, потому что они посмели думать, что я мошенничаю, а сейчас ты боишься. Это меня ты боишься, любимая? Или чего-то другого?

Нежность, прозвучавшая в его звучном баритоне, взволновала ее так же, как и прикосновение губ.

– Я боюсь того, что вы заставляете меня чувствовать, – в отчаянии призналась она, пытаясь овладеть собой и ситуацией. – Я понимаю, что это всего лишь – легкий флирт на уик-энде…

– Лгунья, – пошутил он и коснулся ее губ быстрым, сладким поцелуем. От короткого прикосновения у нее закружилась голова, но как только Ян оторвался от нее, она поспешно испуганно заговорила.

– Благодарю вас, – глупо невпопад вырвалось у нее. – Г… гиацинт не единственный цветок с интересной историей. Есть еще лилии, которые также относятся к семейству…

Медленная, соблазняющая улыбка показалась на красивом лице Яна, и в ужасе от своей беспомощности Элизабет не могла оторвать глаз от его губ. Девушка не могла остановить дрожь предвкушения, когда он наклонил голову. Разум предостерегал ее, что она сошла с ума, но сердце знало правду, это было прощание, и сознание этого заставило встать на цыпочки и ответить на его поцелуй с чувством беззащитности и растерянности от желания, охватившего Элизабет. Наслаждение, с которым она уступала, вместе с движением ее рук, одна из них скользнув по груди, прижалась к его сердцу, а другая обвила за шею, показалось бы любому мужчине поведением или влюбленной женщины или опытной кокетки. Элизабет, наивная, неопытная и очень молодая, вела себя чисто инстинктивно и не осознавала, что все, что она делает, убеждает его, что она относилась к первой из них.