История любви леди Элизабет - Страница 128

128

Ян действительно заметил; когда они сели играть в карты по предложению Элизабет, он почувствовал, что отношение к нему обеих дам заметно смягчилось.

– Ты можешь перетасовать и раздать карты? – спросила Элизабет.

Он кивнул, она передала ему колоду и в восхищении, зачарованно, смотрела, как карты оживали в руках Яна, со свистом и щелканьем слетаясь вместе, затем выскальзывали, образуя аккуратную стопочку, и снова слетались вместе в его пальцах.

– Во что ты хотела сыграть? – спросил он ее.

– Я хотела бы посмотреть, как ты жульничаешь, – улыбаясь ему, не раздумывая, сказала Элизабет.

Его руки застыли, а глаза впились в ее лицо.

– Прошу прощения?

– Я имела в виду, – поспешила она объяснить, в то время как он машинально продолжал тасовать карты, не сводя с нее взгляда, – что в тот вечер в игральной комнате у Харисы говорили о ком-то, кто умеет сдавать карты из-под колоды, и я всегда думала, не мог бы ты, нельзя ли… – Элизабет замолкла, с запозданием поняв, что оскорбляет его, и этот прищуренный задумчивый взгляд доказывал, что у нее прозвучало это так, как будто она верила в его нечестность в игре. – Прошу простить меня, – тихо сказала она. – Это было ужасно с моей стороны.

Ян принял ее извинение, коротко кивнув головой, и тогда Алекс торопливо вставила:

– Почему бы нам всем не взять фишек на шиллинг?

Ян, не говоря ни слова, тут же сдал карты. Слишком смущенная, чтобы даже взглянуть на него, Элизабет прикусила губу и взяла свои карты. У нее были четыре короля.

Она быстро взглянула на Яна, но он откинулся на спинку кресла, изучая свои карты.

Элизабет выиграла три шиллинга и была чрезвычайно довольна.

Ян передал ей колоду, но Элизабет покачала головой.

– Я не люблю сдавать. Всегда роняю карты, а это, говорит Келтон, очень раздражает. Не мог бы ты сдать за меня?

– Конечно, – бесстрастно произнес Ян, и у Элизабет упало сердце, когда она поняла, что он еще сердится на нее.

– Кто такой Келтон? – осведомился Джордан.

– Келтон – это грум, с которым я играю в карты, – ответила с несчастным видом Элизабет, беря карты.

У нее было четыре туза.

Когда она поняла, смех и радость задрожали на ее губах. Элизабет подняла голову и посмотрела на своего нареченного. Ничто на его абсолютно спокойном лице не выдавало ни признака, ни намека на то, что происходило что-то необычное.

Он лениво развалился в кресле и, равнодушно подняв бровь, сказал:

– Ты хочешь сбросить или прикупить, Элизабет?

– Да, – ответила Элизабет, подавляя смех, – мне бы надо добавить к моим тузам еще одного.

– Их всего четыре, – спокойно объяснил Ян с такой убедительностью, что Элизабет охнула и уронила карты.

– Ты настоящий мошенник! – воскликнула она, когда, наконец, смогла заговорить, но ее лицо светилось восхищением.

– Спасибо, моя милая, – ласково ответил он, – я счастлив услышать, что твое мнение обо мне уже улучшается.

Смех замер в груди Элизабет, сменившись ощущением теплоты, охватившей ее с головы до ног. Джентльмены не говорят так нежно и ласково в присутствии посторонних, или не говорят так вообще. «Я – шотландец, – прошептал Ян хриплым голосом тогда, давно, – мы говорим». После минуты удивленного молчания Таунсенды быстро начали оживленный разговор, и это было весьма кстати, потому что Элизабет не могла отвести глаза от Яна, казалось, не могла пошевельнуться. И в это бесконечное мгновение, когда они, не отрываясь, смотрели друг на друга, Элизабет почувствовала непреодолимое желание броситься ему в объятия. Он увидел это тоже, и от ответного выражения его глаз она почувствовала, что тает от любви.

– Мне кажется, Ян, – пошутил Джордан через минуту, осторожно разрушая их чары, – что мы напрасно тратим время, играя честно.

Ян неохотно оторвал взгляд от лица Элизабет, и с улыбкой вопросительно посмотрел на Джордана.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он, подвигая колоду к Джордану, в то время как Элизабет положила обратно нечестно выигранные фишки.

– С твоим умением сдавать какие угодно карты, мы могли бы обыграть половину Лондона. И если какая-нибудь из наших жертв осмелилась возражать, то Алекс проткнула бы его рапирой, а Элизабет застрелила прежде, чем он упал бы на землю.

Ян усмехнулся.

– Неплохая идея. А какая бы у тебя была роль?

– Устроить нам побег из Ньюгейтской тюрьмы, – засмеялась Элизабет.

– Точно!

После того, как Ян уехал в гостиницу «Зеленый лист», где собирался переночевать, прежде чем ехать дальше к себе домой, Элизабет задержалась внизу, чтобы погасить свечи и убрать в гостиной. Наверху в одной из комнат для гостей Джордан посмотрел на слабую рассеянную улыбку жены и удержался, чтобы понимающе не усмехнуться.

– Теперь что ты думаешь о маркизе Кенсингтоне? – спросил он.

Когда она подняла на него глаза, они сияли.

– Я думаю, – тихо ответила Алекс, – если он не сделает чего-нибудь ужасного, я готова поверить, что он и вправду твой кузен.

– Спасибо, дорогая, – нежно ответил Джордан, перефразируя слова Яна, – я счастлив видеть, что твое мнение о нем уже улучшается.

Глава 26

Элизабет не могла отрицать, что ей очень хотелось снова увидеть Яна, и было весьма любопытно посмотреть, в каком доме тот живет. Он рассказал ей, что купил Монтмейн в прошлом году на собственные деньги, и, побывав у него в Шотландии, она представляла себе, что Ян выбрал простой, прочно построенный особняк. С одной стороны, казалось глупо и расточительно не жить в Хейвенхерсте, который давал бы им все удобства, но Элизабет понимала, что гордость Яна будет страдать, если ему придется жить с ней в ее доме.

128