История любви леди Элизабет - Страница 55

– Ян! – сказал, как громом пораженный, Джейк. – Одно дело оскорблять почерк дамы, но портить ей репутацию – совсем другое. Ведь такая штука может ей всю жизнь разрушить.

Ян с иронией посмотрел на него:

– Спасибо, Джейк, за эту полезную и интересную информацию. Может, ты хотел бы помочь ей нажать на курок?

Чувства Элизабет непостижимо изменялись от ярости к веселью, когда ее вдруг поразила абсурдность этой фантастической сцены. Вот она с пистолетом, направленным на человека, находящегося в собственном доме, в то время как Люсинда нацелилась наконечником зонта на его друга – человека, который безуспешно старался смягчить положение дел, невольно подливая масло во взрывоопасную ситуацию. Тогда она поняла глупую бесполезность всего этого, и веселая искорка исчезла. Еще раз этот ужасный человек поставил ее в совершенно дурацкое положение, и при этой мысли глаза Элизабет вновь вспыхнули с новой яростью, когда она повернула голову и взглянула на него.

Несмотря на внешнее безразличие, Ян внимательно следил за ней и внутренне напрягся, инстинктивно чувствуя, что неожиданно и необъяснимо ее гнев разгорелся еще больше. Торнтон кивнул на пистолет, и, когда заговорил, в его голосе уже не было насмешки, вместо этого он был лишен всякого выражения.

– Я думаю, есть несколько вещей, которые вам следует учесть прежде, чем вы воспользуетесь этим.

Хотя у нее не было ни малейшего намерения воспользоваться пистолетом, Элизабет внимательно слушала, когда он продолжил тем же успокаивающим голосом.

– Прежде всего вы должны быть очень быстры и очень спокойны, если намерены застрелить меня, и перезарядить раньше, чем Джейк схватит вас. Во-вторых, я думаю, будет только справедливо предупредить, что здесь повсюду будет очень много крови. Я не в претензии, как вы понимаете, но, думаю, будет правильно предупредить вас, что вы больше никогда не сможете надеть это прелестное платье, которое сейчас на вас. – Элизабет почувствовала, как все в ней переворачивается. – Вас повесят, конечно, – продолжил он будничным тоном, – но это будет далеко не так ужасно, как тот скандал, через который сначала вам придется пройти.

Испытывая слишком большое отвращение к себе и к нему, чтобы ответить на последнее язвительное замечание, Элизабет вздернула подбородок и сумела произнести с большим достоинством:

– С меня довольно, мистер Торнтон. Я думала, что уже ничто не может сравниться с вашим свинским поведением при наших предыдущих встречах. К сожалению, я не так плохо воспитана, как вы, и поэтому мне совесть не позволяет напасть на того, кто слабее меня, а я бы именно это и сделала, если б мне пришлось застрелить невооруженного человека. Люсинда, мы уезжаем, – приказала она, затем оглянулась на своего молчащего противника, который угрожающе шагнул вперед, и покачала головой, сказав с подчеркнутой, насмешливой любезностью: – Нет, пожалуйста, не беспокойтесь провожать нас, сэр, не надо. Кроме того, я хочу напомнить вам, вы сейчас, в данный момент, беспомощны и расстроены.

Странно, но сейчас, в худший момент своей жизни, Элизабет чувствовала почти радость оттого, что, наконец, делала что-то, чтобы отомстить за унижение, а не безропотно покорялась судьбе.

Люсинда уже вышла на крыльцо, и Элизабет старалась придумать что-нибудь, чтобы помешать Торнтону подобрать пистолет, когда она выбросит его, выйдя из дома. Девушка решила использовать его же собственный совет, что и начала делать, пятясь к двери.

– Я знаю, вам ненавистно видеть, что мы так уходим, – сказала она, ее голос и рука предательски слегка дрожали от страха. – Однако прежде чем вы решите преследовать нас, я прошу: воспользуйтесь вашим собственным прекрасным советом и подумайте, стоит ли мое убийство того, чтобы быть повешенным.

Развернувшись на каблуках, Элизабет сделала один быстрый шаг и тут же вскрикнула от неожиданной боли: ее оторвали от земли, и от тяжелого удара по предплечью пистолет полетел на пол, а руку дернули вверх и завели ей за спину.

– Да – сказал он страшным голосом ей в ухо, – я в самом деле думаю, что стоит.

В тот момент, когда Элизабет подумала, что рука наверняка сломана, ее с силой толкнули, и она, спотыкаясь, вылетела во двор, а дверь с шумом захлопнулась у нее за спиной.

– Ну и ну! Я никогда… – сказала Люсинда, ее грудь вздымалась от гнева, когда она свирепо посмотрела на закрытую дверь.

– И я никогда, – ответила Элизабет, отряхивая грязь с подола и принимая решение удалиться со всем возможным достоинством. – Мы сможем поговорить об этом сумасшедшем, когда спустимся вниз по тропинке, подальше от дома. Итак, не возьмете ли вы сундук с этого бока?

С мрачным видом Люсинда подчинилась, и они пошли вниз по тропе, сосредоточив свои усилия на том, чтобы держать спины по возможности прямее.

В доме Джейк, глубоко засунув руки в карманы, стоял у окна и наблюдал за женщинами, его лицо выражало изумление, смешанное с досадой.

– Боже всемогущий, – вздохнул он, взглянув на Яна, хмуро глядящего на непрочитанное письмо, которое держал в руке. – Женщины гонятся за тобой аж до Шотландии. Скоро это кончится, когда узнают, что ты помолвлен.

Подняв руку, Джейк лениво почесал заросшую густыми рыжими волосами голову и повернулся снова к окну, вглядываясь вниз. Женщины исчезли из вида, и он отошел от окна. Не умея скрыть нотки восхищения, добавил:

– Скажу тебе одно. У этой блондинки есть храбрость, ты не можешь ей в этом отказать. Хладнокровно эдак стояла она, насмехалась над тобой твоими же словами и называла тебя свиньей. Не знаю я такого мужчины, кто посмел бы сделать это!